Полнометражный фильм.
Другие названия: «Белое платье» / «The White Gown» (международное англоязычное название).
Египет.
Продолжительность 94 минуты.
Режиссёр Хасан Рамзи.
Авторы сценария Найруз Абдель Малек, Хасан Рамзи.
Композитор Хасан Абу Заид.
Оператор Махмуд Наср.
Жанр: драма, мелодрама
Автомобиль Камаля Адгема (Магди Вахба), управляющего предприятием состоятельного отца Омар-бея (Юсуф Вахби), едва не сбивает пешехода — Даляль (Нагля Фатхи), девушку из небогатой семьи, работающую продавщицей в магазине парфюмерии. Водитель пытается загладить свою вину, а вскоре у них завязываются романтические отношения. Молодой человек делает избраннице предложение руки и сердца. Свадьба проходит втайне от строгого родителя, который бы ни за что не одобрил мезальянса. Супруги счастливы, у Даляль рождается дочь Ханна, но… долго ли продлится такая жизнь?
Также в ролях: Худа Рамзи (взрослая Ханна), Маналь (Ханна в детстве), Лайла Фахми (Фатима), Хасан Афифи (Салем), Хайят Кандиль (Суад), Хусейн Кандиль (Шавкат), Саид Салех (Саид).
Этот фильм стал в советском кинопрокате в 1976-м году почти таким же приятным сюрпризом, каким накануне обернулась «Есения» /1971/. Правда, в лидеры по итогам сезона уверенно выбилась отечественная картина, «Табор уходит в небо» /1976/ Эмиля Лотяну (близкая в жанровом отношении, но всё-таки несопоставимая по художественным достоинствам), да и в абсолютном выражении посещаемость оказалась в полтора раза ниже, чем у упомянутой мексиканской мелодрамы. Тем не менее результат (чуть больше 60 млн. проданных билетов) впечатляет! «Белое платье» ознаменовало собой кульминацию на удивление стойкого интереса публики в СССР к египетскому кинематографу1, который, несмотря на отдельные достижения (вроде покорения Голливуда Омаром Шарифом и фестивальных успехов Юсефа Шахина и Салаха Абу Сейфа), пользовался спросом в основном в арабских странах. Феномен заслуживает пристального изучения, особенно если провести параллель с пристрастием советских зрителей (в первую очередь – зрительниц) к кинопродукции Индии, преимущественно Болливуда.
Вообще-то Хасан Рамзи, как и Альфредо Б. Кревенна в Мексике, отнюдь не претендовал на лавры крупного художника, довольствуясь статусом ремесленника. Мало того, его очередная постановка вполне отвечает линии, заявленной тогда Анваром Садатом. Острота социальных конфликтов приглушена (сглажена подчёркнуто упрощённым, идеализированным раскрытием характеров), условия бытования бедняков толком не обрисованы и т.д. – разве что режиссёр обошёлся без критики «тяжёлого» наследия Гамаля Абделя Насера. Максимум, на что отваживаются кинематографисты, – показать залитый неоновыми огнями ночной Каир, скрывающий пороки богачей. Завязка, когда уже не юная, но привлекательная женщина приходит в бар с явным намерением подцепить богатого мужчину, заинтриговывает. И становится ещё любопытнее, для чего Даляль так нужно (больше, чем шинель гоголевскому Акакию Акакиевичу) выставленное в витрине магазина роскошное белое платье, что она, поборов смущение, отправляется на квартиру к солидно выглядящему незнакомцу – к инженеру Ахмаду. А затем – и вовсе идёт на преступление, присвоив крупную сумму денег (пусть и оставив записку с уверением, что обязательно всё вернёт)… Наверное, здесь скрывается тайна…
Так и есть, но разгадка, увы, грозит разочаровывать. Рамзи и Фейруз Абдель Малех, повествуя о прошлом героини, кажется, сознательно доводят до предела принцип мелодрамы с её строгим делением действующих лиц на «хороших» и «плохих». Если Камаль добивается любви Даляль, то он демонстрирует благородство во всём: от отношения к работникам до верности избраннице, ради которой готов, не задумываясь, порвать с семьёй и благополучным существованием. Точно так же и Омар-бей, прожжённый гедонист и тиран, до последнего будет упорствовать в своих заблуждениях, настаивая, что дочь погибшего в автомобильной аварии сына не должна видеться с матерью, чьё происхождение позорит род Ахмадов. Впрочем, ни секунды не сомневаешься в благополучной развязке, когда женщина, пройдя через страдания, получает больше, чем смела мечтать. Авторы не стесняются давить на сантименты – и зрительская реакция не заставила себя ждать. К тому же, благоприятное впечатление оставляет Нагля Фатхи, по праву входившая в число ведущих «звёзд» романтического амплуа. А вот музыкально-танцевальные номера, отмеченные специфическим арабским колоритом (сами по себе яркие, занимательные), совершенно не вписываются в общую эстетику, даже при том, что являются иллюстрацией сновидений и грёз наяву Даляль.
.
